В случае с дочерью все обстояло иначе. Но тем вечером Север был щедр и добр. Голограмма показала, что изменение возможно и последствия его будут для Севера минимальны: отзвуки угаснут быстро и Пурвиц не сумеет его засечь.

Почти обезумевший от горя Дудлер все же не настолько потерял голову, чтобы не понять смысл слов Севера. Гораздо более странным было то, что он Северу поверил. Впрочем, он был готов уцепиться за любую соломинку. От Дудлера требовалось немедленно организовать самолетный рейс в Санкт-Петербург. На высоте восьми тысяч метров в определенной точке трассы Север должен был покинуть салон, совершив Шаг в приемную Министерства социального обеспечения в Риге, а оттуда шагнуть непосредственно на место катастрофы в ту самую секунду, когда она совершилась.

Лазарев был не прав дважды. Пострадавших вовсе не разметало в клочки после того, как машина соскочила с трассы и несколько раз перевернулась. От немедленной смерти их спасли подушки безопасности. Но спустя несколько мгновений взорвался бензобак — это и стало причиной гибели. Однако этих мгновений Северу хватило, чтобы вытащить дочку Дудлера из искореженного салона. Ее приятеля он спасти не смог: не осталось времени.

Девушка вовсе не пряталась в частной клинике от прессы — тут Лазарев ошибся во второй раз. У нее в самом деле было сломано несколько ребер, и на лечение ушло больше месяца.

Изменение потребовалось минимальное; оно произошло в тот момент, когда Дудлер сломя голову мчался к месту аварии. Оно даже не затронуло его субъективную память, о чем сейчас Север очень сожалел. Чтобы избежать визита Лазарева, он был готов отказаться от щедрого дудлеровского гонорара.

Однако сейчас нужно думать о другом.

Беда в том, что Идущие Пурвица уже находились здесь, он шли по его следу, оставленному пять лет назад — субъективных пять лет Севера, — и наверняка почувствовали возмущение пространства, вызванное его Шагом. Через несколько минут они возьмут новый, более свежий след, натравив на Севера всю местную полицию.

Но подобную возможность Север предусмотрел заранее и приготовил ответ.

Все дело во времени. И одежда поможет. Приказ об аресте Севера достиг здешних мест раньше, чем посланная Пурвицем погоня. Местная полиция искала его уже два дня, тогда как трое Идущих прибыли сюда всего лишь полчаса назад. Они еще не успели вступить в контакт с властями и — что самое главное — переодеться. Не сказать, что их одежда, равно как и наряд самого Севера, резко выделялась: на улицах города нетрудно было отыскать и более экстравагантные одеяния, однако характерная шляпа, плащ и высокие сапоги были в прошлый раз перечислены в числе примет самого Севера, чем он и собирался сейчас воспользоваться. Идущим было намного легче выследить его, чем полиции. Чтобы оторваться от погони пять лет назад, Северу понадобилось немало сил, но теперь его преимущество заключалось в том, что он точно знал, как поведут себя его преследователи в ближайшие минуты.

Плащ, шляпа, пистолеты и сабля были брошены в угол. Север пересек заваленный металлоломом и прочим хламом заводской двор, выглянул на улицу и отпрянул, пережидая, пока мимо проедет полицейская машина. Заскочив в ближайшую телефонную будку, набрал номер.

— Полиция, — равнодушно ответили на том конце линии.

— Тот, кого вы ищете, вместе с двумя сообщниками только что появился в районе автовокзала, — сказал Север. — Вы узнаете их по известным вам приметам. Будьте очень осторожны: у них взрывчатка, они хорошо вооружены и не намерены сдаваться.

Трубка легла на рычаг, он зашагал по улице быстрым шагом делового человека. Дважды Север поднимал руку, пытаясь остановить такси, но это ему удалось лишь тогда, когда он миновал квартал трущоб.

— В речной порт! — скомандовал он.

Навстречу с воем пронеслись несколько машин, набитых полицейскими.

— Опять террористы, — со вздохом сказал таксист. — Полиция снова перекроет полгорода, и день для меня пропал.

— Если мы успеем добраться к отходу «Речной акулы», ты сможешь отправляться домой, — пообещал Север. — Я заплачу за весь день.

— Успеем! — ответил повеселевший таксист и надавил на педаль газа.

Север тем временем шарил в карманах. Черт возьми! Он только сейчас сообразил, что у него совершенно нет местных денег.

— Послушай, дружище, — сказал Север. — Кажется, у меня небольшая проблема… Скажи, ты видел когда-нибудь такую штуку?

Он вытащил из кармана крохотный цифровой магнитофон и включил. Звуки музыки заполнили салон. Шофер восхищенно взглянул на музыкальную игрушку и сбавил ход.

— Заграничная, — уверенно определил он. — Вот ведь научились делать!

— Предлагаю тебе два варианта. Мы возвращаемся домой за моим кошельком, но тогда я опаздываю на «Речную акулу» и плачу строго по тарифу. Или же ты согласишься принять эту вещицу в качестве оплаты. Выбирай.

Шофер колебался недолго. Он взял магнитофон и спрятал в свой карман.

— Приехали! — сообщил он спустя минуту.

Перед тем как открыть дверь «купе» ожидания, Север осторожно ощупал себя. Ребра с левой стороны болели, но, кажется, обошлось без переломов. В Джелалабад Север попал в самый разгар уличных волнений, и ему пришлось удирать от участников противоборствующих группировок, каждый из которых, забыв о распре, считал своим долгом догнать и уничтожить чужака в странной одежде. К счастью, до того места, откуда он должен был совершить последний Шаг, было недалеко. Бассейн на площади перед мечетью, наполненный грязной и вонючей водой, куда Север нырнул, сжавшись от отвращения. Единственным утешением служила мысль, что преследователи непременно полезут следом и будут долго бултыхаться в отвратительной жиже, пытаясь отыскать его тело.

Он успел вовремя. До назначенного срока оставалось чуть больше часа, и Север успел заскочить домой — сменить изодранные, воняющие лохмотья на чистую одежду. Дальше все происходило в точном соответствии с планом.

Когда Елизавета Лазарева с чемоданом и сумочкой в руках вышла из подъезда к поджидавшей ее машине, Север устремился навстречу. Елизавета была молода и чрезвычайно эффектна. Разинувший рот Север оказался столь неловок, что столкнулся с ней на тротуаре. Бормоча извинения, он бросился поднимать ее сумочку, и душ холодного презрения излился из ее прекрасных глаз на недотепу. Она хлопнула дверцей, и машина укатила в аэропорт.

Остальное было совсем просто. Пространство-время соткано из случайностей, далеко не все они бывают неприятными для Идущих, но на этот раз Северу повезло (жаль только, что подобное произошло в самом конце пути). Север ощутил канал стабильности и нашел его всего в нескольких кварталах от квартиры Лазаревых. Еще час назад канала не было, вероятно, через сутки он бесследно исчезнет, но пока он существовал. Канал, позволяющий всего за один Шаг перенести Севера туда, где томился в ожидании Лазарев.

— Ну что?! — заказчик бросился навстречу Северу.

— Все в порядке, — Север протянул ему выуженные из сумочки авиабилет и паспорт. — Без паспорта улететь еще никому не удавалось. Так что можете ей звонить. Только придумайте сначала хоть какое-то объяснение своему недельному отсутствию.

— Ты украл билет и паспорт? — поразился Лазарев. Потом до него дошло главное. — Ты ее видел?!

Север смотрел, как Лазарев дрожащими пальцами тычет в кнопки мобильного телефона.

— Дома никого нет, — прошептал он и снова принялся набирать номер.

— И мобильник не отвечает! — сказал он, волнуясь все больше. — Что происходит?

— Позвоните своему секретарю, — раздраженно сказал Север. — У вас есть секретарь? Наверняка там оставлена какая-то информация.

— Конечно… конечно… — лицо его слегка прояснилось. — Валентина! Это я… ничего со мной не случилось… никуда я не пропал, у меня все в порядке… просто обстоятельства… Да подожди ты! Лиза не звонила?… Что я должен знать?… Нет, ничего не слышал… Что-о-о?!

Лазарев послушал еще немного, опустил руку с трубкой и в беспамятстве двинулся на Севера.